Tuesday, December 20, 2011

Расчистка копыт и Дзен

Береника Братны

Это короткий рассказ о моем персональом путешествии в расчистку копыт. Так как в нем сказано много о том, как мои чувства и отношение изменились, но ничего не сказано о том, как это все началось, я бы хотела сказать несколько слов в качестве "предисловия". Много лет предмет расчистки копыт был сплошным ужасом для меня. Я меняла ковалей, но, по-прежнему, здоровье моих лошадей не было таким, каким я бы хотела его видеть. Один из моих коней, Дукат, умер от острого ламинита, который в те времена казался мне какой-то мистической болезнью. Потом я нашла форум Academia Liberti с его прекрасными статьями по лошадиному менеджементу и людьми с большм знанием — замечательными друзьями, которые помогли мне не только понять копытный механизм, но и научили меня, как справляться с трудными ситуациями самой. Член Academia Liberti, специалист по копытам, регулярно навещает моих лошадей и шаг за шагом учит меня, как ухаживать за копытами самой. Пока я в самом начале путешествия, я лишь осуществляю "межвизитный" уход за копытами, мои лошади по-прежнему получают профессиональную помощь от специалиста из Академии.
__________________

Расчистка была для меня худшей частью общения с лошадьми. Во-первых, потому что это включало несметное количество ковалей приходящих к моим лошадям. "Несметное количество" — обычно я прощалась с ними навсегда сразу же, как они заканчивали расчищать последнюю лошадь. Нервные, сильные, доминирующие мужчины, полные адреналина, которые приходили к моим 'избалованным' лошадям и, не здороваясь, хватали их за ноги. А после, удивленные нервной реакцией животных, они начинали нервничать сами, и порочный круг замыкался.

Последний продержался дольше всех. Не потому, что он был мягче, а, на этот раз, потому, что он боялся моей нервной реакции, так что он проклинал моих лошадей про себя, пытаясь обуздать свою агрессивность. Это не очень помогало. Каждый раз, как он приходил, я желала, чтобы это уже закончилось, и того же желали мои лошади. Мое сердце нервно билось, лошади реагировали соответственно. Не знаю, какова была реакция коваля, но его лицо обычно краснело и лиловело.

Агрессивные парни, срезающие куски мертвого рога с концов лошадиных ног — это как мне все это виделось. И я ненавидела это.

Я экспериментировала: может перестать расчищать их вообще — дикие лошади обходятся же без ковалей? Я бы отдала все, только бы избавиться от этих парней, чьи визиты обычно разрушали то хрупкое, спокойное равновесие, над которым я работала с моим табуном.

Тогда я знала, что все, что ты делаешь вокруг лошадей и с ними, соединяло тебя с твоим внутренним духовным уровнем. Даже чистка конюшни имела более высокий смысл — в некотором смысле, навоз это начало и конец, нечто, что дает жизнь новой траве, на которой в один день будут пастись лошади. Но расчистка?! Никогда.

Я никогда не придавала особого значения этому 'неизбежному злу' — работе коваля. А потом все изменилось.

Сначала я узнала, что это не кусок мертвого рога на конце лошадиной ноги. Когда я поняла, насколько сложен этот мистический орган, я была в шоке. Четыре маленьких сердца, поддерживающие циркуляцию крови, живущие своей собственной жизнью — расширяясь и сужаясь с каждым шагом, связывая лошадь с землей, заставляя ее чувствовать ритм Планеты.

Очевидно, Вселенная думает обо мне (или, скорее, о моих лошадях), и необыкновенный триммер появился из другой страны. Женщина! "Одиссея расчистки" началась — настоящее путешествие назад к здоровью лошадей.

Самый большой трепет пришел, когда я увидела мою 27-летнюю кобылу Бандеру изменившейся просто от правильной расчистки. Прямо у меня на глазах! Из грустного, депрессивного и вечно 'при смерти' животного она преобразилась в живую, игривую лошадь. Я знаю ее с того времени, когда ей было 17, но я никогда не подозревала, как много внутренней силы и живой энергии в ней. И эти счастливые искры в ее глазах — я теряла дар речи. Потом пришла грусть, когда я поняла, что смерть моего дорого Дуката не была таинственным "ламинитом" от того, что он "съел что-то", а была результатом плохого ухода за копытами. Он мог бы и сейчас быть с нами, дикий и свободный на просторах полей, если бы я только знала тогда...










А потом пришло время учиться этому самой. Мои чувства: страх (смогу ли справиться?), недостаток терпения (ну почему, почему это не работает как надо, когда я расчищаю?!) и сомнение (я не могу).

Мое обучение только началось. У каждого копыта своя история, своя память о плохом менеджементе: заключение в деннике, толстая подстилка из навоза, недостаток движения. Я представляю себе, как с каждым движением ножа я срезаю эти слои боли, и копыта становятся ближе и ближе к тому, чем они были созданы — механизму, необходимому для здоровой жизни.

А потом следующее открытие: расчистка стала частью моего путешествия с табуном, священным ритуалом, который требует не только мастерства, но и чего-то еще. Того же самого, что и все другое вокруг лошадей — практику "тихого ума". Когда я иду в поле расчищать копыта, я чувствую себя как боец ниндзя — крохотная фигурка в странных штанах, с острыми инструментами в мешке за плечом. Результат моих действий — измерение моей внутренней концентрации. Могу ли я расчищать сама, дадут ли они мне свои ноги с желанием, продолжая дремать на солнце, пока я срезаю рог острым ножом. Или у меня ничего не получится, мое спокойное дыхание сорвется, и я начну замыкаться на своих мыслях? Лошади скажут мне это без промедления. Они будут отражением каждого момента моего внутреннего баланса. Сильный рывок ноги и мерин покидает меня, полный достоинства, как бы говоря "Ты проиграла, попробуй еще раз позже".

Это немного напоминает мне практику Дзен: адепт практикует дзадзен, а внимательный монах наблюдает за ним. Тебе не утаить момент потери концентрации, он тут же определит это, и тяжелый удар палки по спине скажет тебе: "Ты проиграл на этот раз, пробуй еще раз." И ты пытаешься и пытаешься раз за разом, и с каждым шагом ты чувствуешь больше удовольствия.

Когда я вижу, как мой правильно расчищенный табун носится, отбивая, в поле, я знаю, что Одиссея расчистки — это то недостающее звено. И я знаю, что то, что я не навидела раньше, теперь один из способов выразить свою любовь к моим лошадям.

P.S. Открытием для меня стали статьи Academia Liberti и книга др Штрассер "Век здоровья" (Strasser, "A lifetime of Soundness"). Спасибо им, Одиссея близится к завершению без потерь.

Friday, December 16, 2011

Атипичная миопатия или последствия недостаточного питания заболевших лошадей?

Максида Фогт

В последние два года стали поступать новости о распространении этого заболевания и росте паники среди владельцев лошадей. Лошади, кажется, просто умирают загадочным образом прямо на пастбище. Случаи были зафиксированы в Бельгии, Швейцарии, Германии, Швеции и Англии. 90% лошадей, пораженных этим заболеванием, погибают, и никто не знает что это за таинственная болезнь. Единственное, что объединяет эти смерти, так это то, что большинство лошадей заболевают осенью, это либо очень молодые, либо очень старые и слабые лошади (но не все), и что лошади испытывают стрессовые нагрузки из-за тренинга. Так же все пастбища, на которых паслись эти лошади, были истощены, причем на протяжении многих лет.

Единственным профессиональным советом, данным испуганным владельцам лошадей, было запирать лошадей в денниках, а так же велись разговоры о вакцинации для защиты лошадей от этой болезни. Интересным вопросом, конечно, является как можно с помощью прививок защитить от напасти непонятного этиологии и непонятно откуда происходящей. Так же, есть огромное количество сообщений о вреде, наносимом вакцинами, здоровью людей и животных, так что правильность такой медицинской защиты так же стоит под вопросом.

Заболевшие атипичной миопатией лошади показывают такие симптомы как обильное потоотделение, дрожь в мышцах, слабость, острое разрушение мышечных тканей, потемнение мочи, нежелание двигаться, невозможность стоять, жевать и глотать, затрудненное дыхание и смерть через 12-72 часа из-за коллапса сердечно-дыхательной системы (сердце и легкие). Болевые симптомы разнятся от лошади к лошади, некоторые показывают сильные болевые симптомы, некоторые не показывают ничего. В начальной стадии симптомы легко перепутать с коликами.

Но в этой болезни нет ничего нового, в Англии с 1939 года было зарегистрировано 1976 таких случаев. Лишь в 1984 году этим проявлениям было дано название "атипичная миопатия".

Доктор ветеринарной медицины из Саксонского Института Эпидемий Животных в Германии Uwe Hörügel исследовал этот предмет пристальнее и пришел к следующим результатам:

Атипичная миопатия больше всего схожа с токсическим расстройством мышечного метаболизма у лошадей "пастбищного содержания" в Европе и Северной Америке (так как каждая лошадь должна содержаться на пастбище в соответствии с ее природными потребностями, этот термин немного обескураживает). Осенью 2009 года было зафиксирован 371 случай в Европе, а весной 2010 года 125 случаев.

Выяснилось, что лошади заболевают чаще всего в ветреные дни и особенно те, которые находятся в стрессовых условиях тренинга, транспортировки или имеют ослабленную иммунную систему. Так же почти во всех случаях заболевшие лошади пребывали на очень истощенных и неухоженных пастбищах, на которых росли деревья лиственных пород (большой клен). Очень часто листья клена бывают поражены грибком под названием Rhytisma acerinum, известным так же как "черная пятнистость". Это так же подтверждает наблюдения докторов Renate Vanselow и Silke Dehe, проведенные в 2009 году, сообщающие о том, что вслед за увеличением числа кленов наблюдается и увеличение количества семян и спор грибков. По словам доктора Vanselow, в семенах и листьях может накапливаться огромное количество токсичных аминокислот, которые, могут привести к смерти, к примеру, утенка, за считанные часы. Одной из токсичных аминокислот является гипоглицин, который ядовит так же и для людей. Токсичным гипоглицин становится в процессе пищеварения, и отравленные люди демонстрируют те же симптомы, что и лошади с атипичной миопатией. В Америке описаны подобные случаи отравления у лошадей после поедания листьев клена.


Клен явор (Acer pseudoplatanus), соцветие. Локация: Марбург, Гессе, Германия.


Когда была исследована трава с пастбищ больных лошадей, выяснилось, что в ней очень низкий уровень питательных нутриентов, а лошади не получали дополнительной еды в виде зерна или сена. Это значит, что только за счет пастьбы лошади могли восполнить только треть от необходимой для выживания энергии. Их тела находились в отрицательном энергетическом балансе и чтобы восполнить его, лошадям нужно было получать как минимум 4 кг цельного овса в день.

Если мы учтем все эти факторы, мы можем найти объяснение тому, почему заболели все эти лошади, особенно в ветреные дни, так как ветер мог сдувать листья и семена кленов на пастбище, и почему лошади эти листья ели в попытке восполнить нужды их организма. Листья клена сладкие на вкус благодаря продуктам жизнедеятельности тли, что делает их привлекательными для животных. Молодые лошади попадают в группу риска, потому что они еще не выработали крепкой иммунной системы, так же, как и слабые старые уже имеют ослабленный иммунитет. Лошади в тренинге или часто переезжающие испытывают стресс, и от него лошади заболевают гораздо чаще по нескольким причинам. Изучая лошадей, которые были на тех же пастбищах и не заболели, ученые выяснили, что у них изменены концентрации печеночных и мышечных энзимов в крови, что значит, что скорее всего они тоже поедали и переваривали токсин, но их иммунитет был крепче и не дал развиться заболеванию.

Чтобы помочь лошадям оставаться здоровыми, не рекомендуется ставить их в конюшню, так как это чрезвычайно вредит их здоровью. Лошадей следует держать на достаточно больших пастбищах, которые следует очищать от навоза и листьев кленов. Так же, лошадей следует обеспечить дополнительным питанием, таким как сено и овес, и не вынуждать их выживать на одной только траве. Лошади, занятые в активной деятельности, нуждаются в овсе в большей степени. И любая лошадь должна быть обеспечена минералами в их натуральной форме, в свободном выборе на специальном стенде.

Маловероятно, что лошади будут есть кленовые листья в таких количествах, что это навредит им, если у них нет отрицательного энергетического баланса. Так же очень важны факторы стресса, так как они оказывают большое влияние на состояние здоровья и иммунитет. Для здоровой лошади не является проблемой даже поедание токсичных растений в разумных пределах, как показывают примеры выше. Лишь сумма вышеприведенных факторов влияет на то, какое животное заболеет. Как в случае и со всеми заболеваниям, с которыми мы сталкиваемся.

Еще одним фактором, влияющим на предпочтение лошади в выборе еды, является соответствующее виду содержание. Когда жеребята рождаются в деннике, и заводятся в конюшню в столь раннем возрасте, они могут получить различные заболевания, и прежде всего заболевания копыт, локомоторного аппарата и проблемы социального поведения. Это факт, с которым мы должны считаться. В целом, это и есть пункты, которые нам надо обдумать и пересмотреть в свете сегодняшнего содержания лошадей и лошадиного менеджмента. Мы живем во времена, когда натуральное содержание лошадей на больших пастбищах с шелтерами должно стать главным курсом развития.

Источник
http://www.tsk-sachsen.de/index.php/pferdegesundheit/kontaktpferd

Friday, December 2, 2011

Знают ли они?

Джейми Джолинг для Academia Liberti

Знают ли они, что мы больше, чем наше название? Знают ли они, что наши чувства особенны? Знают ли они, что мы умны и проницательны? И знают ли они, какой эффект они оказывают на нас? На наши тела, здоровье, эмоции, дух? Знают ли они, что мы не цифра, не собственность, не инструмент?
Приходилось ли вам когда-либо остановиться и взглянуть на мир глазами ваших лошадей? Задумывались ли вы когда-либо над вопросами, которые они могли бы задать вам? Думали ли вы когда-либо об их биологических нуждах и желаниях? Проходили ли вы когда-либо науку лошади? Почему они созданы тем истинным божественным произведением, каковым мы знаем их?

"Знают ли они? 'Человечность' глазами лошади", Кэтрин Скотт ("Do They Know? 'Humanity' Through the Eyes of a Horse" by Catherine Scott) — прекрасно написанная и иллюстрированная книга, которая могла бы дать ответ на некоторые из вопросов. Книга, написанная с надеждой открыть души людей к науке и чувствам лошади. Взглянуть лошадиными глазами на то, как мы обращаемся с ними, и с надеждой открыть через это наши души ко всей природе и тому, как мы обращаемся с ней. С надеждой, что люди поймут, что не средства осуждения или слепое подчинение, но истинное понимание есть то, что рождает в нас персональную ответственность и желание заботиться о планете и всех, кто ее населяет.


(Кликните на картинку для просмотра и заказа книги.)

Эта книга была написана для лошадей. Лошадей, порабощенных нами. Взрослея и узнавая, что лошади предназначены для нашего использования, и что они должны работать, а позже в своей жизни узнавая, что это использование делает с ними (на так многих уровнях) — это был тяжелый взгляд на реальность, но это помогло пролить свет на многие другие проблемы. Это все начинается с того, что есть внутри нас. Наука, духовность, чувства и эмоции помогли сделать многие вещи понятнее. Мир, построенный на лжи и алчности, стал прозрачным. Это привело к более глубокому пониманию того, что происходит с нашими местными дикими лошадями. С мустангами. Что мы знаем о мустангах? Честно говоря, не много. Когда мы читаем доступную информацию, как много из этого действительно правда? Как много из нас могут действительно "чувствовать" их?
Пойти к диким лошадям и быть с ними, наблюдать их в их естественной свободе — это вызов всей жизни. Для многих жизнь уже никогда не будет прежней после этого. Вещи, которые казались значимыми до этого, больше не значат ничего. И потом знать, что те, кто дали клятву защищать их, ежедневно насильно вырывают их из их домов и семей, преследуют их многие мили на созданном человеком чудовище в небесах. Вырванные из дома безо всякого внимания к их протестам, они клеймлены, инъекцированы, убиты, проданы и адаптированы. Вся их жизнь отнята у них в одно мгновенье. Что делать теперь? Как мы можем изменить это?

Есть те, кто пытается сделать что-то. Они пытаются дать небеса обетованные тем, кто силой был лишен своих естественных прав. Есть те, кто чувствуют, что запечатлевая на фотографиях красоту и жизнь, какова есть дикая лошадь, предоставляя факты и объективные наблюдения, повышая сознание, они смогут помочь. Помочь не только лошадям, но помочь и "нам". Потому как, пока "мы" не станем открытыми и живыми, мы не в состоянии увидеть это.

Кэтрин Скотт и приют для диких лошадей и ослов Dream Catcher Wild Horse & Burro Sanctuary разделяют общий взгляд на этих волшебных существ. Взгляд, который видит их лошадьми с их свободой и их образом жизни. У них общее желание поделиться красотой и изяществом этих существ с другими. С этой идеей Кэтрин создала ежедневник и журнал для зарисовок со своими фотографиями диких лошадей. В ежедневнике собраны фото лошадей, живущих на свободе под защитой приюта Dream Catcher Wild Horse & Burro Sanctuary, расположенном в 25 милях от мест обитания диких лошадей Твин Пикс. Журнал собрал в себе фото диких лошадей в их естественных условиях, лошадей, содержащихся на базах для отловленных диких лошадей, и лошадей из приюта Dream Catcher. Он также содержит в себе цитаты и чистые листы для зарисовок, вдохновляющие пойти на природу, раскрыть журнал и почувствовать свободу.

"Свобода — это когда ничто не припятствует вам прожить вашу жизнь по вашему выбору. Все меньшее этого есть форма рабства." — Др Вэйн Дьер (Dr. Wayne Dyer)


(Кликните на картинку для просмотра и заказа книги.)

"Сделай что-то чудесное — кто-то может повоторить за тобой."

_______________________________________
Ежедневник, журнал и книга были созданы с целью обратить внимание на обращение с лошадьми, а также оказать финансовую помощь диким лошадям и приюту для диких лошадей и ослов Dream Catcher Wild Horse & Burro Sanctuary.

Знают ли они...

Джейми Джолинг для Academia Liberti

Знают ли они, что мы больше, чем наше название? Знают ли они, что наши чувства особенны? Знают ли они, что мы умны и проницательны? И знают ли они, какой эффект они оказывают на нас? На наши тела, здоровье, эмоции, дух? Знают ли они, что мы не цифра, не собственность, не инструмент?

Приходилось ли вам когда-либо остановиться и взглянуть на мир глазами вашех лошадей? Задумывались ли вы когда-либо над вопросами, которые они могли бы задать вам? Думали ли вы когда-либо об их биологических нуждах и желаниях? Проходили ли вы когда-либо науку лошади? Почему они созданы тем истинным божественным произведением, каковым мы знаем их?

"Знают ли они? 'Человечность' глазами лошади", Кэтрин Скотт ("Do They Know? 'Humanity' Through the Eyes of a Horse" by Catherine Scott) — прекрасно написанная и иллистрированная книга, которая могла бы дать ответ на некоторые из вопросов. Книга, написанная с надеждой открыть души людей к науке и чувствам лошади. Взглянуть лошадиными глазами на то, как мы обращаемся с ними, и с надеждой открыть через это наши души ко всей природе и тому, как мы обращаемся с ней. С надеждой, что люди поймут, что не средства осуждения или слепое подчинение, но истинное понимание есть то, что рождает в нас персональную ответственность и желание заботиться о планете и всех, кто ее населяет.


(Кликните на картинку для просмотра и заказа книги.)

Эта книга была написана для лошадей. Лошадей, порабощенных нами. Взрослея и узнавая, что лошади предназначены для нашего использования, и что они должны работать, а позже в своей жизни узнавая, что это использование делает с ними (на так многих уровнях) — это был тяжелый взгляд на реальность, но это помогло открыть на свет многие другие проблемы. Это все начинается с того, что есть внутри нас. Наука, духовность, чувства и эмоции помогли сделать многие вещи понятнее. Мир, построенный на лжи и алчности, стал прозрачным.
Это привело к более глубокому пониманию того, что происходит с нашими местными дикими лошадями. С мустангами. Что мы знаем о мустангах? Честно говоря, не много. Когда мы читаем доступную информацию, как много из этого действительно правда? Как много из нас могут диействительно "чувствовать" их?Пойти к диким лошадям и быть с ними, наблюдать их в их естественной свободе — это вызов всей жизни. Для многих жизнь уже никогда не будет прежней после этого. Вещи, которые казались значимыми до этого, больше не значат ничего. И потом знать, что те, кто дали клятву защищать их, ежедневно насильно вырывают их из их домов и семей, преследуют их многие мили на созданным человеком чудовищем в небесах. Вырванные из дома безо всякого внимания к их протестам, они клеймлены, инъеционированы, убиты, проданы и адаптированы. Вся "жизнь", отнятая у них в одно мгновенье. Что вы будете делать теперь? Как мы можем изменить это?
Есть те, кто пытается сделать что-то. Они пытаются дать небеса обетованные тем, кто силой был лишен их естественных прав. Есть те, кто чувствуют, что запечетлевая на фотографиях красоту и жизнь, какова есть дикая лошадь, предоставляя факты и объективные наблюдения, повышая сознание, они смогут помочь. Помочь не только лошадям, но помочь и "нам". Потому как, пока "мы" не станем открытыми и живыми, мы не сможем видеть это.
Кэтрин Скотт и приют для диких лошадей и ослов Dream Catcher Wild Horse & Burro Sanctuary разделяют общий взгляд на эти волшебные существа. Взгляд, который видит их лошадьми с их свободой и их образом жизни. У них общее желание поделиться красотой и изяществом этих существ с другими. С этой идеей Кэтрин создала ежедневник и журнал для зарисовок со своими фотографиями диких лошадей. В ежедневнике собраны фото лошадей, живущих на свободе под защитой приюта Dream Catcher Wild Horse & Burro Sanctuary, расположенном в 25 милях от пастбищ диких лошадей Твин Пикс. Журнал собрал в себе фото диких лошадей в их естественных условиях, лошадей, содержащихся на базах для отловленных диких лошадей, и лошадей из приюта Dream Catcher. Он также содержит в себе цитаты и чистые листы для зарисовок, вдохновляющие пойти на природу, раскрыть журнал и почувствовать свободу.
"Свобода — это значит, ничто не припятствует вам прожить вашу жизнь по вашему выбору. Все меньшее этого есть форма рабства." — Др Вэйн Дьер (Dr. Wayne Dyer)

Wednesday, October 12, 2011

Золотые клетки

Фотовыставка Кшиштофа Ярчевского, Лодзь, Польша
Открытие 28 сентября 2011 года


Кшиштоф Ярчевский (Krzysztof Jarczewski), польский фотограф, обладатель многих наград в фотографии, открыл очень важную выставку фотографий в Лодзе, Польша. В одной из самых популярных галерей он выставил работы, которые создал для осознания людьми реалий жизни лошадей в руках у человека. Она называется «Золотые клетки».



На открытии большинство фотографий были закрыты черной тканью — в знак скорби. Это были фотографии, сделанные на мясницкой конной ярмарке и на различных видах соревнований — вестерне, конкуре, драйвинге. Лишь фотографии, на которых были изображены дикие лошади, счастливо валяющиеся в песке, или купающиеся в болоте, или дремлющие в окружении друзей, были открыты взору с самого начала.




(Кшиштоф справа)

Потом Кшиштоф рассказал свою историю посетителям. О том, как его тянуло к лошадям всю его жизнь, и как он искал ответ на вопрос «Как выглядит настоящий мир лошади?» И, наконец, он нашел его — и он был совсем не в руках человека.
А после фотограф вместе со всеми посетителями начал снимать черную ткань с фотографий…







Жестокая реальность соревнований и конных ярмарок поразила многих посетителей. Помимо изображений на стенах галереи висели так же некоторые тексты — цитаты из статьи доктора Кука о железе, из “Premium non nocere” Сторми Мэй и истории Кшиштофа, которая гласит:

«Я был влюблен в лошадей многие годы. Я фотографировал их на всевозможных соревнованиях. Я хотел влиться в «конный мир», потому что думал, что это место, где есть магическая связь между человеком и лошадью. Я сопровождал известных конных спортсменов на пути их успеха, делая фотографии, которые получали разнообразные награды.
Моя любовь к лошадям заставила меня пойти на конные ярмарки. Грустные картины прекрасных животных, сломленных людьми, заставили меня организовать акцию «Фотографы против жестокости к лошадям», которая прошла в Скарышеве в 2010 году.
В поисках ответа как выглядит по-настоящему свободная лошадь, я отправился к табуну диких лошадей и сопровождал их со своей камерой некоторое время.
Работа фотографа — наблюдать. Тот, кто фотографирует животных, должен быть спокоен и эмоционально собран. В моменты чистого созерцания окружающей природы я начал видеть лошадей по-новому.
Во время наблюдения за жизнью табуна я понял, что конники ничего не знают о природе лошадей. Я смотрел на этих животных без предубеждения и избавлялся от «конных знаний», которыми владел раньше. То, что я увидел взамен, было чудом для меня: структура табуна, дружба между его членами, разного рода игры и веселье.
Лошади, имеющие возможность жить без какого-либо вмешательства человека, были обворожительны. Они заставили меня понять, насколько сложен и интересен их мир. Лошади не плачут. Вернувшись снова в мир конного спорта, я осознал, что вещи, которые я видел во время соревнований, не были основаны на взаимном доверии между всадником и лошадью. Я смотрел в глаза лошадей на соревнованиях и видел боль, агонию и отчаяние. Почему это так? Почему отношения между человеком и лошадьми основано на жестокости и терроре, не только на конных ярмарках, но и на международных соревнованиях и в школах верховой езды?»


Золотые клетки.
Выставка показывает мир лошадей, увиденных чутким взглядом фотографа. Давайте сначала взглянем на диких лошадей и потом сравним их с лошадьми в нашем, человеческом, мире. Не кажется ли вам, что любовь, в которой мы клянемся этим великолепным животным, фальшива?

















Tuesday, September 13, 2011

Расчистка лошадиных копыт

Доктор Роберт Кук, профессор медицины, заслуженный ветеринарный хирург Тафтского Университета

СИР, - Лошадиное копыто является эволюционным совершенством. Человек вмешивается в него, принося лошади угрозу. Чтобы правильно функционировать и оставаться здоровым, копыту необходима постоянная мобилизация, расширение и сужение.

Вильгельма Завоевателя (правил в Англии с 1066 года) можно с полной уверенностью обвинить во введении подково-конюшенного содержания лошадей в Британии. Суровая справедливость заставила его поплатиться за это, когда его лошадь споткнулась, упала и прокатилась по нему. Он умер от травм, полученных от луки седла, но истинная причина происшествия не была найдена. Поэтому практика запирания лошадей и ожелезивания их копыт без каких-либо вопросов сохранилась на протяжении следующих восьми веков, пока Брейси Кларк (Bracy Clark), один из первых выпускников Королевского Ветеринарного колледжа, в 1809 году не начал публиковать свою иконографию об уходе за копытами.

Кларк отзывался о копыте как «о прекрасном органе» и сокрушался по поводу «его разрушения распространенной практикой ковки». Он описывал случай, когда впервые узнал о способности здорового (некованого) копыта расширяться под действием веса лошади. «Это случилось вскоре после разочарований по поводу неудачных попыток реабилитации копыт путем выпускания лошадей на траву. Тогда я начал подозревать, что проблема кроется в слишком сильном сопротивлении подковы и гвоздей органу, от природы обладающему большой эластичностью». Чтобы доказать, что ковка уменьшает необходимое расширение копыта «понадобился эксперимент с очень доскональным описанием изменения одного и того же копыта в течение нескольких лет, и сравнения. Наблюдения обнаружили факт уменьшения и отвердения копыта вследствие слишком жесткого сжатия его защитой». Он отметил, что копыто становилось все уже с каждым годом, пока не стало «неработающим, окоченевшим и сжатым». Копыта «из-за ковки сжались до двух третей от размера своей натуральной величины! И отвердели до состояния кости там, где кости быть не должно». Он установил что «подобное сужение копыта» стало настолько распространенным, что деформированные копыта вводят в заблуждение преподавателей науки о здоровых копытах. Кларк отмечал, что ковка была придумана в Темные Века и что ее «медленно наносимый урон» прошел незамеченным через века, «принося лошадям столько страданий, сколько вся человеческая жестокость и глупость вместе взятые».

За свои еретические заявления Кларк подвергся оскорблениям и насмешкам со стороны своих коллег, а его открытиям не дали ходу. Прошла еще пара веков, прежде чем ветеринар из Германии с помощью собственных наблюдений пришла к тем же выводам (Штрассер, 1998). Штрассер доказала, что при правильном менеджменте лошади живут счастливее, здоровее и атлетичнее без кусков железа на своих ногах. К сожалению, ее исследования, вдохновенно изученные и опробованные на практике тысячами владельцами лошадей по всему миру, столкнулись все с той же смесью враждебности и намеренных искажений со стороны ветеринарной профессуры, с которыми когда-то столкнулся и Брейси Кларк.

Однако, ни один «подкованный» ветеринар не опубликовал научных аргументов против гипотезы «голых» копыт. Литература, основывающаяся на ковочной ортопедии, просто игнорирует новейшие исследования. Цитирование публикаций пионеров «голых копыт», таких как Штрассер и Джексон, заметны тем больше, чем дольше длится молчание со стороны ковалей. Но ведь наука зависима от диалога и преуспевает за счет постоянного процесса корректировки. Если члены основанной на ковке школы ухода за копытами в чем-то не согласны с «бесковочным» менеджментом лошади, целиком или частично, они обязаны опубликовать свои аргументы. Бесчисленные тысячи некованых «натуральных экспериментов» по всему миру продемонстрировали, что обездвиживание лошади и прибивание железных подков к ее копытам наносит вред ее ногам. Ветеринары, которые продолжают поддерживать Ковальский бизнес (другими словами, использование подков в уходе за копытами) более не живут в соответствии с клятвой Гиппократа.

Игнорируя бесковочный менеджмент, все веты повторяют ошибку, совершенную два века назад. Во-первых, они снова упускают возможность сделать фундаментальный вклад в улучшение качества жизни лошади. Во-вторых, это опасность прослыть бесполезным неучем в вопросе ухода за копытами в глазах образованных владельцев лошадей. В-третьих, ветеринарные студенты оказываются введены в заблуждение и дезинформированы. Простая публика, зоозащитные организации и судьи оказываются совершенно необразованны в этих вопросах, что ведет к неверной оценке ситуаций в вопросе вынесения решений суда.

Как наблюдатель этой грустной ситуации я попытался обратить внимание лошадиных ветов на преимущества бесковочного менеджмента (Cook 2001 a & b, 2002, 2003 a & b, 2004, Cook et al 2006). Несколько практикующих ветеринаров опубликовали свои наблюдения в качестве поддержки моих слов (e.g., Teskey, 2005, 2006 a & b, and Roberts 2005). Но все же, количество ветеринаров, готовых отстаивать свои убеждения и поддерживать эти начинания все еще мало. Тем не менее, я был очень рад прочесть письмо от Деборы Коллингс, в котором она выражала свое «разочарование отсутствием интереса и понимания метода расчистки некованых копыт со стороны ветеринаров и ковалей» (VR, November 11, 2006, vol159, p688). И я присоединяюсь к ней в ее призыве от лица всех, кто ищет правды о копытах.

Запертая лошадь с железными оковами, прибитыми к ее копытам, это обреченная лошадь.

Роберт Кук, 206 Birch Run Road, Chestertown, Maryland 21620 USA

Источники
CLARK, B. (1809) A Series of Original Experiments on the Foot of the Living Horse. Royal Veterinary College Library Collection, London.
COOK, W.R. (2001a) Educated owners and barefoot horses: An Open Letter to Veterinarians. J Equine Vet Sci 21: 471-473.
COOK, W.R. (2001b) On Talking Horses: Barefoot and Bit-free. Natural Horse Magazine 3: 19 & 43
COOK, W.R. (2002) On "Mouth Irons," "Hoof Cramps," and the Dawn of the Metal-free Horse. Natural Horse, Vol 4, Issue 4
COOK, W.R. (2003a) Professional Dismissiveness of Equine Barefootedness. J Equine Vet Sci, 23, 564 566
COOK, W.R. (2003b) Remove the Shoes. Thoroughbred Times, September 6 Vol 19, # 36, p 18
COOK, W.R. (2004) Horseshoes Totally Indefensible. J Equine Vet Sci. 24, 266
COOK, W.R, STRASSER, H, and De BEUKELAER, E.R.J. M. (2006) Compliance with Physiology as the Foundation for Animal Welfare Guidelines: Exemplified by the rehabilitation of the horse's foot & mouth. In press, Animal Welfare
JACKSON, J. (1997) The Natural Horse. Second edition. Star Ridge Publishing, Harrison, AR
ROBERTS, S (2005) Unnecessary and Inappropriate Shoeing. J Equine Vet Sci 25: 123-124
STRASSER, H. (1999) Shoeing: A Necessary Evil? Sabine Kells. Qualicum Beach BC Canada.
STRASSER, H. & KELLS, S. (1998) A Lifetime of Soundness. Sabine Kells. Qualicum Beach BC Canada.
STRASSER, H. and KELLS, S. (2001) The Hoofcare Specialist's Handbook: Hoof Orthopedics and Holistic Rehabilitation. Sabine Kells. Qualicum Beach BC Canada.
TESKEY T.G. (2005) The Unfettered Foot: A Paradigm Change for Equine Podiatry. J. Equine Vet Sci 25: 77-83
TESKEY T.G. (2006a) Breaking Traditions: A Veterinary Medical and Ethical Perspective on the modern day Usage of Steel Horseshoes. Online at http://www.equinextion.com/id34.html
TESKEY T.G. (2006b) The Self-Trimming Hoof: A Gold Standard for Hoof Care Providers Worldwide. The Horse 's Hoof. Issue 23, 1-2.
WILLIAM, Duke of Normandy. (1066) Bayeux Tapestry

Friday, September 9, 2011

Путь в никуда

Береника Братны для Academia Liberti

Я подошла к точке, которой боялась больше всего – точки незнания. Старые знакомые навыки, которые казались такими комфортными, исчезли. Я думала, что если я когда-нибудь упрусь в эту стену, это будет конец. И, в каком-то смысле, это и был конец. Конец пути, который прошли многие, и начало нового пути.

Я вышла в жаркую летнюю ночь, под проливной дождь. Казалось, будто я на тропическом острове, все промокло в воде. И этот странный туман вокруг… Конюшня была пуста – они были снаружи. Такие мокрые, будто черные статуи под темнеющим небом. Их трудно было распознать по масти, поэтому я придумала игру в уме – смогу ли я узнать своих лошадей по силуэту и поведению? Казалось, глупая и простая игра, по началу. Я подошла к первой лошади и протянула руку. Мягкие ноздри задышали мне в ладонь. Я увидела большой глаз и мое отражение в нем — крошечная фигурка в дождевом плаще. Мне пришла мысль о голубке, о чем-то очень мягком и материнском. Я все еще не знала, кто передо мной, но была уверена – это была одна из двух возрастных кобыл, которые, бывало, заботились и нянчились с лошадьми и людьми. Я почувствовала тепло ее кожи. Она не двигалась, и позволила мне стоять просто так рядом с ней, окруженной звуками капель дождя в кронах деревьев. Она лизнула мне руку. И тут я заметила, как она закладывает уши — это была яростная Рэя, жестокая доминантная кобыла, которую все боятся. Я не узнала ее, а окружающая ее аура нежного покоя и властной тишины сбила меня с толку. Но сбила ли? Ощущение было реальным.




Я часто наблюдала за ней и видела ее дурачащейся — отбивает в воздух, уши заложены, пытается испугать несуществующих монстров. Там никого не было — только она и поле, но она все равно сражалась с невидимыми призраками, впадая в свое яростное настроение. Лошади следовали за ней беспрекословно, но я часто могла сказать, что они предпочитали держаться от нее подальше. Я размышляла о загадках истинного лидерства, я бы хотела, чтобы лидером была другая кобыла, Вирга – спокойная и уравновешанная, заботящаяся обо всех.

А сейчас я увидела Рэю в ином свете – еще одна сторона ее сути – опекунша всего табуна, защитница, воительница, не стыдящаяся пинать воздух, даже если призраков не видят остальные. И еще – спокойная безмятежная кобыла, лижущая мне ладонь и смотрящая на меня мягким взглядом. Кто она? Я вообще ее знаю?

Всю свою жизнь с лошадьми я навешивала на них ярлыки спокойности, уравновешенности, сумасшествия, доверительности, упрямства и так далее. Я думала, что знаю их сердцем. Каждый раз, когда прибывала новая лошадь, я наблюдала за ней и думала, что знаю, с кем она подружится. И была не права в большинстве случаев.

Я достигла точки незнания ничего о моих лошадях, они снова загадка для меня и каждый раз, когда я думала, что нашла необходимый кусочек головоломки, они убеждали меня в обратном. И это такое облегчение на самом деле.

Будучи обсуждаемой другими я чувствую себя как в тюрьме, мне кажется это унизительным. Я стараюсь никогда не делать этого с людьми, но продолжаю делать с моими лошадьми. Я всегда говорила и думала, что мы равны, но продолжала навешивать на них ярлыки. День за днем они удивляют меня своим новым «непредсказуемым» поведением, и день за днем я пытаюсь найти ответы «почему» или «что стало причиной». Теперь, когда я осознаю, что они есть то, что они есть, как я или вы, я вижу их глубоко эмоциональными и загадочными. Как сам мир.

Когда я осознала, что не знаю их, я почувствовала облегчение. Может быть, загадка будет решена однажды, может быть, они пустят меня в свой мир на таком уровне, что я буду чувствовать то, что чувствуют они, и я смогу это описать. Или не смогу. Может быть, это еще один урок на нашем общем пути – просто отпустить все.

Загадка – это то, ради чего стоит жить. Я на пути в никуда, и мне это нравится. Перед нами нет цели, лишь жизнь, которую надо прожить.

Friday, August 19, 2011

Пещера льва

Береника Братны и Рут Робертс

Конь был убит на соревнованиях по конкуру. Он был убит как гладиатор в римские времена. Это было настоящее празднество. Ужастик для зрителей со «счастливым концом, потому что девушка выжила», как скажут потом газеты.

У меня картинки перед глазами, кадр за кадром. Молодая блондинка с ее шестнадцатилетним конем. Уже в первом кадре мы видим, что что-то происходит — девушку вытряхнуло из седла, ее руки болтаются в воздухе, рот открыт. Лошадь справляется, с запинкой, задев одну жердь.

«Это рекорд страны, вы хотите прыгнуть выше?» — спрашивает ведущий, будто это какое-то ТВ-шоу. Но в этот раз это по-настоящему. На этот раз это "вживую", теперь это вопрос жизни и смерти. Девушка, будто в трансе, кивает головой — она решила рискнуть. Толпа затаила дыхание.

На следующей фотографии я вижу их обоих уже над препятствием, ситуация та же — руки вздернуты вверх, тело потеряло баланс, глаза и рот распахнуты в страхе. Лошадь приземляется, головой прямо в землю, хруст в шее, когда вес всего ее мускулистого тела обрушивается следом.

Следующий снимок — они лежат бок о бок. Вдалеке мы видим каких-то людей, спешащих помочь.

Тело лошади скрыто за машинами, чтобы ее состояние не портило зрителям шоу. Комментатор предполагает для успокоения публики, что лошадь доставят в лошадиный отель для восстановления. Это предположение действительно реально, или оно высказано только, чтобы подтвердить уверенность публики, что все будет как раньше? Это шутка? Позже, они тащат ее тело, все еще живое. Преступление скрыто за закрывающейся дверью коневозки, чтобы защитить наши глаза, не оставляя никакого достоинства жизни лошади, которая готова была отдать все ради прыжка, чтобы помочь всаднице осуществить мечту. Мы не хотим знать, что для этой лошади теперь нет никакой надежды, и что ее жизнь продлится лишь до момента, когда ее, скрытую от глаз, быстро лишат последнего вздоха.

Всадницу отправят в госпиталь, на всякий случай. Мы можем почувствовать теперь облегчение — она не пострадала. Или пострадала?  

Мне интересно, что она будет чувствовать после этой трагедии. Будет ли у нее шанс заглянуть в свое сердце перед тем, как знаменитые тренера скажут ей «возвращайся в седло», чтобы победить ее страх?

Я пытаюсь представить ее маленькой девочкой, когда он только начинает свой путь с лошадьми. Когда она приходит на конюшню в первый раз. Она ведь никогда не собиралась убить свою лошадь в будущем. Я надеюсь, что она любила этих животных. Возможно, она мечтала о единении безо всяких барьеров, как и все мы, сделавшие первые шаги к лошадям.

Что же случилось? Когда произошел первый конфликт — любить свою лошадь и одновременно использовать ее как вещь? Когда доминантность была вознаграждена, когда стала самым важным, ценой которой стали воспоминания о сладости и невинности отношений? Тот самый первый раз. Помните его? Случилось ли это, когда она надела белые бриджи, чтобы сделать свой первый прыжок на публике, заставив лошадь повиноваться, или это был соревновательный раж? Кто-то когда-то на каком-то этапе научил ее не слушать лошадь, не видеть сигналы, которые потенциально могли уберечь ее от грехопадения. Когда она входит в конюшню в первый раз, никто не скажет ей, на какой путь она становится, и к чему ее это приведет. Она могла бы осознать это сейчас, если только слова тренеров не сделают ее глухой, потому что они будут орать громко, чтобы поддерживать свою защиту, свою позицию всегда правых.

Все случается как в игре домино. Когда первая костяшка падает — это может быть момент, когда ей говорят использовать более сильный «посыл» перед прыжком. Дальше все происходит само собой – спираль страха и разочарования. Последняя костяшка, спустя примерно 15 лет, это смерть ее лошади. Это могло начаться, когда маленькой девочке сказали заставить ее пони прыгнуть после отказа.

Может быть когда-то в прошлом, давно, она привязывала его к решетке денника, мыла его, мазала маслами, шампунями и кондиционерами, использовала все возможную экипировку, делающию лошадь несчастной, и удивлялась – почему этот старый мерин не выглядит как все те буйные лошади с развевающимися гривами на постерах? Она искала подсказок. Знаменитые тренеры уверяли ее: «Так и выглядит нормальная лошадь».

Они продолжали уверять ее, что вещи, которыми они занимаются, и есть «настоящий спорт». Какой вид спорта требует преодоления пределов выносливости? Все. Но есть ли у животного выбор? Сможем ли мы разглядеть его, или скажем, как обычно: «Это твоя работа»? Разве не это говорили и совершали с рабами? Когда же это началось?

Система, от которой мы отказываемся или которой посвящаем себя, создает успех и провал. Где мы окажемся, следуя путем системы, оправдывающей саму себя? Мы разговариваем о ежедневном течении жизни. Двигаем ее на шаг вперед. Победа или осуждение диктуют нам ощущения полноты или пустоты, согласно этим правилам. Система стала хищным перемалывателем плоти. Что же осталось, останки человека или лошади?

Жестокость, которую мы видим на этих фотографиях, не только в предстоящей смерти невинного существа, наученного отдавать себя целиком без возможности оспаривать приказы, задавать вопросы о нужности приказов без угрозы пострадать из-за последствий таких вопросов. Что более велико — жизнь или смерть? Может быть, оно хотело взять это препятствие для собственного выживания — скажете вы. И тогда, что дальше?

Что до меня, то я думаю обо всех тех людях, которые наблюдали эту трагедию, были ли они шокированы, повергнуты в ужас, злы, напуганы? Какую позицию они займут и как будут оправдывать ее? Чье-то сердце было тронуто этим опытом, или они были в состоянии праскочить это автоматически? В состоянии ли мы сбавить ход, чтобы осознать, кем мы стали, и желаем ли мы увидеть и оценить заново все, с чем мы слепо соглашались?  

Глядя на счастливые невинные лица под шлемами для езды, которые прижимаются к любимым пони на сотнях фотографий, вам не становится страшно? Эти дети стоят на пороге пещеры льва, а мы только хлопаем в ладоши от удовольствия. Как чудовищно.











Фото Krzysztof Jarczewski.

Sunday, July 31, 2011

Academia Liberti знакомит Венгрию с методом др Штрассер

Мы рады сообщить вам о наших первых успешных попытках представить альтернативные методы расчистки лошадей в Венгрии. Венгрия — страна сильных традиций, где для ковалей практически не существует альтернатив. В мае этого года в одном из конных центров под Будапештом был проведен первый в Венгрии семинар-знакомство с холистическим методом по уходу за копытами др Штрассер. К нашему удивлению и радости, среди участников семинара обнаружились даже несколько ковалей, очень заинтересованных в копытном деле и желающих расширить свои знания. Мы благодарим Ференца Гергели Шилагия за организацию этого мероприятия и Наталью Александрову за великолепную работу по презентации методов Штрассер в Венгрии.









Люди были очень открыты новым знаниям, и мы очень довольны результатом. Мы благодарны посетившим нас ковалям за их открытость и желание учиться, чтобы помогать лошадям. Это люди, показавшие, что они не заинтересованы в подчинении старым обычаям и традициям, но готовые самосовершенствоваться каждый день, чтобы делать свою работу как можно лучше. Для благополучия лошадей, которое доверено в их руки. Я бы хотела процитировать высказывание одного коваля после семинара. Он сказал:

"За все годы и семинары моего ковальского обучения я не узнал так много всего по анатомии копыта, сколько узнал за несколько часов этого семинара."

Мы очень рады, что смогли помочь в этом. Спасибо.

Tuesday, May 17, 2011

Книга доктора Штрассер вышла на русском языке!

Книгу Др. Штрассер "Pferdehufe ganzheitlich behandeln" на русском ("Копыта лошади: полноценный уход и лечение") можно приобрести на русском языке. Эта книга (опубликована в Германии в 2004 году) ещё не была переведена на английский (или какой-либо другой язык), во многом она повторяет знаменитую "The Lifetime of Soundness", но практически все главы дополнены новой информацией, а также появились такие разделы как: Возможности для "открытой" конюшни, Избранные примеры лечения и т.д.
В Москве получить книгу можно лично при встрече с ученицей доктора Штрассер в России Галиной Бурухиной, по России книга высылается наложенным платежом почтой (если книга посылается наложенным платежом по почте, учтите, что общая стоимость, которую Вы заплатите на почте, будет состоять из стоимости книги (750 рублей), стоимости пересылки и стоимости упаковки. Точную общую стоимость возможно будет узнать только после того, как книга будет отправлена, и стоимость ее пересылки подсчитают с учетом веса и адреса доставки. Так же после отправки Вам напишут идентификационный номер посылки и Вы сможете отслеживать отправление), в другие страны по договоренности. Стоимость книги - 750 рублей.
Пишите на strasserseminar@mail.ru

Monday, May 16, 2011

Игровая площадка человечества

Береника Братны для Academia Liberti

Как люди, мы должны учиться всю нашу жизнь. Как выживать, как общаться с другими, как строить счастливые отношения, как выражать наши эмоции. Чтобы тренировать себя и своих детей, мы нуждаемся в игровой площадке. Перед тем как мы вступим во взрослую жизнь, нам нужно развивать свои эмоции – тренировать их на ком-то. И все мы знаем на ком — на животных.

Животные являются этой самой игровой площадкой. Хорошо иметь домашнего питомца для ребенка, утверждают многие, потому что это поможет ему социализироваться с людьми в будущем, потому что это учит ответственности. Потому что это показывает радости и горе взаимоотношений. Мы испытываем любовь к нашим любимцам, мы учимся заботиться о них, и о других тоже. Мы испытываем горечь и скорбь из-за их болезни и смерти, говорим им «Прощай!», когда приходит их время.

Давайте будем честными — мы также практикуем убийство. Это может быть прямой опыт (каково это — убить жабу? Улитку? Мышь? Каково это — увидеть цыпленка, убитого вашей бабушкой?) или практика отрицания правды (куда делись те милые поросята и телята?).

То, как мы обходимся с другими, зачастую является результатом того, чему мы научились с помощью животных. Мы возводим стену между собой и всей природой (и животными), мы учимся убивать, контролировать, использовать и выбрасывать «ненужное». Мы делаем это постоянно с самыми разными животными. И мы все продолжаем удивляться, почему наши жизни становятся все хуже и хуже, мы теряем связь друг с другом, теряем контакт, способность любить. А мы упражняемся в любви? Мы тренируем сострадание? На нашей игровой площадке мы часто практикуем убийство и злоупотребления, испытываем террор, страх, власть и ничего более. Сколько раз нам приходилось видеть маленького мальчика, «по уши влюбленного в лошадей», несущего хлыст с гордой улыбкой на лице? Или маленьких милых девочек в розовых касочках, дергающих своих пони поводьями за рот? 12-летний сын моих друзей был так одержим лошадьми, что они купили ему одну. Красивую рыжую кобылу. Я была той «тетей с лошадьми», поэтому когда я приехала к ним в гости, меня буквально приволокли на конюшню, чтобы я взглянула на «любовь всей его жизни». Мы зашли в красивую спортивную конюшню, все лошади заперты в денниках. Рыжая красавица спала лежа. Мы стояли какое-то время у решетки денника и смотрели на нее. «Разве она не красавица?» — прошептал мальчик. Потом открыл дверь, вошел и… пнул ее ногой. Когда я спросила его, зачем он это сделал, он сказал, что она обязана встать «когда хозяин пришел». Этому его уже научили. Вот так он выражает свое чувство любви. Вы думаете, сильно удивитесь, когда лет через 10 у мальчика возникнут проблемы с его девушкой? Как он будет выражать свои чувства? Будет ли уважать ее? Или это все только жестокое начало эмоциональной жизни, полной непонимания и боли?

Будучи детьми, мы действительно любим наших домашних животных, а как иначе? Они такие милые и забавные, они разделяют наши радости и печали, они наши настоящие друзья. Но в процессе взрослые учат нас, как обращаться с ними. И это особенно верно в отношении лошадей. Они большие животные, многим кажутся опасными, поэтому взрослые чувствуют необходимость объяснить детям, как контролировать их. И так начинается бешеный цикл печали и боли. И это не заканчивается в тот момент, когда ребенок вырастает, а пони продают как старую обувь, которая стала мала. Чувства следуют за ребенком в его подростковый возраст, затем во взрослую жизнь. Они всегда с нами, на задворках сознания — неужели любовь означает контроль? Неужели любовь означает необходимость использовать? Да, означает — это урок, которому нас учат путем использования лошадей.
«А что стало со старой кобылой, на которой я училась ездить галопом?» — спросила я как-то свою тетю. «Ну, она стала слишком старой, чтобы нести всадника, поэтому нам пришлось ее отдать», — ответила она с грустью. Она не знала, что посеяла росток в моем разуме и однажды, когда она станет старой, я начну тяготиться ее присутствием и начну думать о том, чтобы сдать ее в дом престарелых. С грустью, конечно же.




Но есть и другая сторона медали. Моменты, когда наша эмоциональная жизнь превращается в безумие, и мы заходим в тупик. Опускаемся на самое дно. Мы осознаем — мы либо утонем сейчас, либо попытаемся себя спасти. И тогда мы смотрим на своих лошадей и видим в них отражение того, что происходит в нашей собственной жизни — одержимость контролем, страх пустить, отсутствие умения доверять. Мы делаем первый шаг, маленький, но самый основательный — мы открываем свои глаза.

Дорога длинная, иногда опасная, иногда нам кажется, что мы сбились с пути. Мы боремся со всеми навыками, которым обучились раньше, всеми нашими рефлексиями, эмоциями и страхами. Но однажды мы доберемся. В целости и сохранности. И спасенные.

Но могло бы быть иначе. Мы могли быть избавлены от мук эмоциональной боли, непонимания и хаоса. Это могло начаться очень рано в нашей жизни, в день, когда мы впервые встретили свою первую лошадь. Представьте, вам пять лет, пони, о котором вы мечтали, подходит к вам, обнюхивает вашу руку, и единственный совет, который вы получаете — уважать его и слушать свое сердце. Позже вы испытаете нечто такое, что лучше всего выражают эти слова:

«Она здесь не за тем, чтобы следовать за мной или учиться у меня. Она здесь для того, чтобы жить по-своему. Когда на ней ничего нет, она прекраснее всего. Отдав ей контроль, мне кажется, я сделала самый человечный шаг в жизни. Я ничего не делала ранее с такой значительностью и любовью. Подарком, полученным мной взамен, стал друг, которого я ценю более всего. Она дарит мне любовь, но не так, как многие желают. Она не следует за мной повсюду. Она не станет слушаться любой моей команды. У меня не получится прикоснуться к ней, как я хочу и где хочу, но я знаю, что она заботится обо мне и видит во мне другое живое существо. Когда я делаю свою работу по конюшне, она встанет позади меня, головой близко к моей спине, пощипывая мою куртку. Есть еще уйма мелких вещей, которые никто не замечает, но которые убеждают меня в том, что я важна в ее жизни.» (Джаннет Людвиксен)

Разве это не слова любви? Хотели бы вы, чтобы вас любили так же? Представьте…

Tuesday, April 5, 2011

У моей мамы есть подруга…

Береника Братни для Academia Liberti

У моей мамы есть подруга, чья 18-летняя дочь любила ездить на лошадях. Однажды она упала и сломала спину. После долгой реабилитации у нее развилась шизофрения. Ее тело было в порядке, но психика полностью разрушена. Девушка решила отправиться в лечебницу, потому что прописанные ей лекарства делали ее неспособной находиться в обществе. Она была в постоянном страхе. Она чувствовала, что трагические перемены в ее жизни так или иначе связаны с лошадьми, поэтому она хотела увидеть еще раз этих животных, перед тем как оказаться запертой за дверями психиатрической лечебницы на многие месяцы. Ее мать привезла ее ко мне.

Я пошла прогуляться с девушкой по раскисшим левадам и объяснила ей, почему на лошадях больше никто не ездит. Я рассказала ей о различных способах проведения времени с лошадьми. Я объяснила, что некоторые из них знают «игры» и любят играть с людьми, если они в хорошем настроении.

Ее руки так сильно тряслись, что ей было трудно даже похлопать лошадь по шее. Я решила оградить ее от молодых, любящих озорство, лошадей, чья энергичность могла напугать человека в подобном состоянии. Я пригласила мою старую мудрую арабскую кобылу Виргу подойти к нам. Она всегда медлительная, не подходит близко и судит о людях безо всякого милосердия. К моему удивлению, она охотно присоединилась к нам, и мы втроем ушли в другую леваду. Девушка, тронутая моим рассказом про «игры», хотела играть. Я знала, что Вирга не играет, и ожидала, что кобыла сейчас презрительно махнет хвостом и уйдет. Я была удивлена — Вирга позволила этим трясущимся рукам касаться ее самым неуклюжим образом, она следовала за девушкой и делала все, о чем та просила. Она останавливалась, рысила и даже позволила схватить ее за гриву, хотя обычно она ненавидит это и избегает. Она не отставала ни на миг, ни разу даже не усомнилась, следуя за девушкой. Я наблюдала за этим и не могла поверить глазам. Язык тела этой девушки был ужасным, каждое ее движение, казалось, кричало «страх», ее глаза выражали слова «беги отсюда как можно скорее». Она совершила все возможные ошибки. Схватила лошадь за гриву, толкала ее своим неловким телом, изобретала глупые игры без всякого смысла, вроде «пойди туда, стой там, а теперь иди ко мне». Вирга была необычайно послушной. Спустя какое-то время мое терпение кончилось, и я позвала кобылу к себе — она отказалась меня слушать и осталась с девушкой. Я знаю своих лошадей, знаю их выражение лиц, и Вирга была расстроена мной из-за моего желания закончить игру. Я подошла к ним, стоящим бок о бок. И увидела, что девушка плачет. Между всхлипываниями она сказала, что впервые со дня несчастного случая она не чувствовала страх какое-то время. И тут Вирга начала зевать! Она зевала и зевала, и не было конца ее зевкам. Потом она взглянула расслабленно и направилась к воротам. Оглянулась с типичным выражением лица, которое говорило: «Поторопись, неужели не видишь, что королевна хочет выйти?» Я открыла ворота, и она ушла. Я смотрела, как она уходила, расслабленная. Она казалась счастливой.

На следующий день, когда я отправилась с девушкой на прогулку, Вирга уже ждала у ворот, раздраженная опозданием своих слуг. Я не могла поверить глазам. Она хотела выйти, и когда я открыла ворота, она присоединилась к девушке. Она встала там и позволила неуклюже похлопать себя по шее, слишком неуклюже для меня. Я не разрешила девушке «играть», поэтому они просто стояли там, лошадь и девушка с большой улыбкой на лице.

Много дней спустя я вернулась с акции фотографов против скотобойной конной ярмарки, наполненная болью от того, что увидела. Я не могла спать, есть, ясно думать. Все те жестокие кадры смешались у меня в голове. Я не могла даже сходить к моим лошадям на пастбища. Мне не хотелось этого — я чувствовала, что зло с конной ярмарки все еще находится в моей голове, и я не хотела, чтобы лошади увидели его. Я боялась, что не смогу стать снова прежней. Я была эмоционально раздавлена. И тогда я вспомнила Виргу и то, как она вела себя с той больной девушкой. Я тоже была больна — мое сердце было разбито.

Я пошла на пастбища не для того, чтобы отнести лошадям сено, воду, или почесать их, я искала помощи. И была в смятении. Они полностью меня игнорировали, наградили меня одним или парой взглядов из-за тюков с сеном и вернулись к еде. Казалось, они не узнавали меня. Я прошлась до ближайшего холма. Никто не присоединился ко мне (обычно находится несколько желающих прогуляться рядом). Побродив немного без толку, я присела на бревно и погрузилась в свои растрепанные мысли. Я горевала, открывала свои глубокие раны. Я все еще не могу поверить, что случилось дальше, даже сейчас, когда пишу эти слова — Вирга оставила табун и подошла ко мне, так тихо, что я удивилась, увидев ее позади меня. Я подняла голову и она поднесла морду близко к моему носу, и начала вдыхать свое дыхание мне в легкие. Мы застыли на мгновение, которое показалось мне вечностью. Потом она зевнула, моргнула и начала щипать корешки травы в грязной земле у моих ног. Это было похоже на священный ритуал, который она исполнила для сирой и убогой. Я чувствовала нечто странное — это не было облегчением, не уменьшением боли, но… переменой, наверное. Мне стало интересно, могу ли я научиться чему-нибудь у этой старой кобылы, чья жизнь была нелегкой, которая потеряла почти всех своих детей и любовь всей своей жизни — серого мерина Персиля, который отбыл без прощаний, поставленный владельцем в другое место. Ее жизнь была полна молчаливой болью, но она все еще находит удовольствие в малом — в свежих корешках травы в грязной земле, в дыхании, которое она может разделить со мной, как самый дорогой подарок. «О ты, потерявший свою суть, но не нашедший Друга: не печалься, потому что Он помогает тебе в каждом вздохе,» — так говорят суфийские поэты. Она была тут с девушкой, и в ее присутствии девушка улыбалась и чувствовала облечение. Она была со мной, когда я чувствовала боль за всех лошадей, которым не могла помочь. Она стояла тихо рядом в ожидании, когда мы пройдем сквозь страдания, как защитник. Кто знает, как она воспринимала нас — двоих потерянных людей, ослепших и оглохших от ужасов мира? Не могущих увидеть свежие ростки травы, почувствовать запах мокрой земли, услышать первых весенних птиц — эмоциональных калек, в общем. Страх на одной стороне всех вещей, на другой — любовь, которая и есть единственная правда. Когда я смотрела на лошадь, я вспомнила одну вещь, которую читала много лет назад, и поняла урок, который она дала нам:
«Стремление есть суть загадки.
Стремление является лекарством.
Единственное правило: выстрадай боль.»

Sunday, March 20, 2011

Сердце тьмы

Береника Братни для Academia Liberti

«Я был там. Я чувствую себя разбитым на мелкие кусочки. Я не знаю, что сказать,» — написал кто-то в facebook после возвращения с конной ярмарки в Скарышеве. Я чувствовала то же самое. Или хуже. Единственным моим вопросом за те 7 долгих часов пребывания там был: «Как? Как нечто подобное до сих пор возможно?!» Тот же самый вопрос я задавала себе после посещения музея концентрационного лагеря Освенцим.

Когда мне было двадцать лет, я хотела написать диссертацию о Холокосте. Я прочитала все книги об этом ужасе и почувствовала, что не в силах осознать этого. Мне казалось невозможным попасть в этот мир зла. Я отказалась от мыслей написать диссертацию. Эти 7 часов на конной ярмарке открыли мне глаза. Теперь я могу ее написать.

Во время войны в варшавском гетто существовал Умшлагплац — место, куда сгоняли всех евреев чтобы потом погрузить их в транспорт. Всего два вида транспорта — один сразу в газовые камеры, а другой в концентрационные лагеря, где лишь продляли им жизнь, что становилось еще большей пыткой. Из этого места не было спасения. Они стояли там, тысячи людей каждый день, спокойные и тихие, и ждали своей очереди. Они знали. А кто надзирал над ними? Кто бил их, если они пытались пошевелиться? Кто считал их и пытался впихнуть как можно больше человек в один вагон? Кто это был?

Теперь я знаю. Я была там, на Умшлагплаце конной ярмарки в Скарышеве. Я видела эти лица. Не было никаких отличий, поверьте мне. Тысячи людей, толстых и худых, молодых и старых, женщин, детей, мужчин. Все веселятся на конной ярмарке. Мужчины с толстыми палками в руках тянут лошадей за рот (железо было самым деликатным роскошеством там, обычно использовались куски цепей или веревки, засунутые прямо в лошадиный рот), хватающие лошадей за круп чтобы оценить количество жира, бьющие их хлыстами, чтобы увидеть, «как она двигается», или сажающие своих детей на спины лошадям, чтобы «немного их повеселить». Вы могли бы увидеть людей, ездящих на жеребятах — «Почему нет?! Все равно они уже не жильцы».


Лошадиный Холокост творится прямо посреди Скарышева, и это преподносится как красивая традиция. Мэр города тоже присутствует. Он приехал с оркестром и обращается к массе красных пьяных лиц в ковбойских шляпах. Он говорит… о любви к лошадям в нашей стране. Телевидение тоже здесь. Позже, в новостях покажут цветастую толпу, музыку и милых маленьких пони, а так же одного старого джентльмена с усами, который сказал, что так любит лошадей, что будет продолжать разводить их, даже если не отобьет свои затраченные деньги. «Мы должны гордиться этой нашей традицией!» — говорит журналист, и я готова разбить свой телевизор.

Но худшая вещь, которую я поняла там, заставляет меня терять надежду. Это заставляет меня выть. Ни одна лошадь не бунтует! Они все тихие, спокойные, ждут своей очереди. Они знают. И что это означает доходит до меня позже, когда прозодит первый шок — это значит, что побои работают. Это значит, что зверь, рожденный в человеке, действительно знает, как контролировать лошадь, как бить ее и напугать ее до полного повиновения. Зверь выигрывает. Зачем этим людям искать другие пути? Они не станут искать, ибо знают, что работает лучше всего — жестокость.

Некоторые из лошадей настолько подавлены, что не обращают внимания на то, что происходит вокруг них. Некоторые настолько напуганы, что я никогда не забуду их широко открытых глаз и запах пота, смешанный с запахом жаренного мяса, чипсов и других блюд, приготовленных на маленьких лотках, расположенных среди подобных им с конной амуницией, шпорами, железом, и, конечно, хлыстами. Хлысты тут вообще повсюду. У каждого по ковбойской шляпе (у некоторых даже фривольные красные или розовые, как и все тут, «для веселья»), и по хлысту в руке. Короткие и длинные хлысты, есть с золотыми лентами и с розовыми помпонами — для детей, я полагаю.

Помните грязного монстра из книги Свифта? Человекоподобное чудовище, грызущее мясо и всегда готовое убить лошадь? Что ж, это чудовище существует в действительности, и оно тут — на ярмарке. Помноженное на тысячи.


Я была напугана до смерти все эти 7 часов. Я никогда не получала столько адреналина. Никто не был агрессивен ко мне, нет, я была такая же, как они, может быть, немного странная со своим фотоаппаратом и в своей одежде, но все равно, такая же. И впервые за всю свою жизнь я почувствовала стыд за что, что я являюсь частью человечества. Это был визит в ад. Мне хотелось испариться. Я хотела умереть.

Но есть и другая сторона. Некоторые люди находятся здесь потому что они прочитали о нашей акции «Фотографы против жестокости к лошадям» — чтобы принять участие в этой операции, сделать фотографии, показать миру, что, в действительности, означает быть лошадью на такой ярмарке. Три девушки из Вроцлава, которые проехали 24 часа без сна чтобы попасть сюда со своими фотоаппаратами. Не боящиеся войти в толпу и сделать там фотографии. Еще молодой человек из Варшавы, в модной одежде, не могущий произнести ни слова после того, что увидел. Журналистка из конного журнала, которая приехала сюда прикупить упряжи для своей лошади. Но она решает присоединиться к акции, она идет в толпу и делает фотографии, а после напишет потрясающую статью под названием «Они испытывают слишком много боли». Профессиональные фотографы не бояться идти туда, в толпу зверей, с риском для своих камер (или головы, если их кто-то атакует) чтобы сделать пару снимком нашей выставки. Люди из организации по спасению лошадей, которые пришли за фотоматериалом, но не смогли никак помочь и купили одну кобылу — они могут позволить себе спасти только одну и им приходится выбирать.

Сегодня я смотрю на снимки, которые мы сделали в тот день, и удивляюсь тому, что я вижу. Дьявольская сторона человека — удовольствие от агонии слабого и благородного, удовольствие от власти над животным, символизирующим свободу, удовольствие от причинения боли и смерти. Зверь в человеке с гордым видом покорителя. Но с другой стороны, я вижу трех молодых девушек, которые примчались на поезде и с риском для себя заходили в пьяную толпу. Они никогда не сомневались. Они делали это «для лошадей», как они сказали.

Когда мы, наконец, ушли из этого ада, мы сели в машину, в молчании, и пытались удержать слезы. Перед нами стоял дорогой полноприводный Range Rover и элегантные люди, которые несли в него конную амуницию, купленную на ярмарке. У одного был фотоаппарат. Мой друг спросил его: «Что вы думаете о нашей акции против жестокости?» «Какой акции?» — ответил тот и пожал плечами. У него с собой был фотоаппарат только для того, чтобы сделать пару снимков лошадиных копыт, вот и все.

Есть ли надежда для лошадей? Я молюсь за это каждый день. А для человечества? Я не знаю...

Thursday, March 17, 2011

Наука единения сердец людей и лошадей.

Береника Братни для Academia Liberti

Когда это случилось в первый раз? Я не помню. Может, это был момент много лет назад, когда я отправилась верхом на прогулку и посреди леса начала всхлипывать из-за своего разбитого сердца, а Дукат неожиданно остановился, опустил голову и стоял так, словно зачарованный. Мое сердце было так разбито (я уже не помню его имени), что я заметила реакцию своей лошади лишь спустя какое-то время.

Или это было в другое время, когда я отправилась погулять по лужайкам, и неожиданно Винчек вышел из кустов, подошел ко мне и после недолгой игры с его языком (просьбы почесать язык — его любимое времяпрепровождение со мной), когда я устала от игр и села на траву, он встал совсем рядом, и мы вместе дремали на солнышке. Другие лошади приходили и уходили, но он оставался со мной, его подбородок касался моей головы, и нам снился сон о единении.

Или может быть это случилось когда я встретила Аляску. Когда она подошла ко мне, позволила почесать ее немного, а потом закрыла глаза и начала дышать мне в лицо. Мы стояли так вечность, время остановилось, я забыла обо всем и только чувствовала благость и любовь. Да, я думаю, это был тот момент, когда я осознала, что в них есть что-то странное, что заставляет меня чувствовать себя лучше не только с рациональной стороны, и что у них есть некое странное влияние на мое восприятие мира.

Я вспоминаю одно зимнее утро, первые лучи солнца, себя, стоящую у ограды, и лошадей, дремлющих вокруг меня. Абсолютная недвижность воздуха, ничего не движется. И я снова ощущаю это странное чувство и внезапно понимаю — я чувствую все так, как оно должно быть, все совершенно, я совершенна, и этого достаточно — я влюблена в целый мир.

Я делаю так и по сей день, довольно осознанно — я излечиваю себя их присутствием. Это как посетить рейки или китайского доктора, или сходить к шаману. Я точно не знаю, как это работает, но после таких сеансов я полностью расслаблена, счастлива и проходит головная боль.

Я пробовала поделиться своим опытом с другими, но обнаружила, что мне не хватает слов и способности выражать мысли. И неожиданно я впала в ступор из-за научных фактов, которые сделали мой опыт необъяснимым!

Есть некий загадочный приборчик для измерения пульса, которых называется HRV. Он отображает сердечно-мозговые реакции и крайне чувствителен к изменениям в эмоциональном состоянии. Позитивные и негативные эмоции легко опознать по изменениям в сердечном ритме. Когда человек испытывает негативные эмоции, такие как грусть, страх, злость или разочарование, сердечный ритм становится более беспорядочным и бессвязным. Позитивные эмоции, такие как наслаждение, признательность и любовь продуцируют упорядоченный, сбалансированный сердечный ритм. Поэтому мы, наконец, можем выяснить, кто пребывает в стрессе, а кто расслаблен, когда и насколько!
Ученые проводят эксперимент. Они берут табун из 12 лошадей, прикрепляют к ним загадочный HRV и проверяют его показатели в течение 24 часов. И знаете что? «24-часовое считывание показателей с прибора выявило интересный факт. В течение суток все лошади демонстрировали очень ровный ритм HRV, что говорит о позитивном эмоциональном состоянии, пока нечто пугающее или страшное не появлялось. Но после того, как пугающий фактор (мусоровоз) покидал поле зрения, ритм HRV становился ровным в течение нескольких минут (…). Основанные на данных HRV наблюдения за стрессом у лошадей выявили, что лошади, по большей части, пребывают в позитивном эмоциональном состоянии в течение 24 часов». Это была первая часть. Во второй части эксперимента HRV на 24 часа присоединялся к людям. Каков же результат? Конечно, абсолютно противоположный! Люди испытывают стресс большую часть времени.

Но вот самая интересная часть. Людей и лошадей выпустили гулять вместе и измерили их HRV в одно и то же время. Результаты показали, что люди способны расслабляться и менять свой HRV в присутствии лошадей. «Оказалось, что каждый человек синхронизировал свой ритм, чтобы подстроиться под специфический ритм лошади.» Вот почему мы так жаждем их присутствия, у нас есть сильная потребность быть рядом с ними, потому что, подсознательно, мы чувствуем, что они могут помочь нам в жизни. Они — наши целители. Чем сильнее наш стресс, тем сильнее мы ищем их. Тот факт, что позже нас сжирает увлечение ездой, конкуром, соревнованиями, кажется даже еще более жестоким и грустным теперь. Жестокость к лошади, но так же и к человеку, который приходит на конюшню в поисках помощи, а находит вместо нее насилие.

Более того. Институт сердечной математики (The Hearth Math Institute) открыл метод, названный Heart Lock In. Это своего рода медитация любви, насколько я понимаю. Посылая свои чувства сострадания, признательности и любви, мы, тем самым, влияем на наш сердечным ритм и можем изменим наш HRV. Участники следующего эксперимента садились на пастбище, где паслись лошади, и практиковали Heart Lock In. Лошади обнаруживали эти чувства и подходили к людям, чтобы постоять рядом. Они распознавали эти чувства как свои собственные. Это значит, что если мы сможем пестовать в себе чувства заботы и любви к лошади, то лошадь почувствует их, и, в свою очередь, поделится в нами своими чувствами.

Значит, лошадям нравится быть самими собой, они принимают мир таким, какой он есть, они знают, что действительно важно, они живут здесь и сейчас. Они любят жизнь. Это ли не мечты об озарении? Или, может быть, история о жестокости к лошадям — это история Каина и Авеля — история зависти? Может быть, мы завидуем им так сильно, что стараемся отобрать это у них? В такой перспективе морда усталого, бывшего спортивного коня Дювайтиса, который живет с моим табуном, становится лицом старого мудреца дзен. Мы должны радоваться, когда такие мудрецы принимают нас, как своих учеников, вместо того чтобы пытаться ездить на них.

И еще одна вещь. Лошади, которые принимали участие в эксперименте, «пребывали по большей части в позитивном эмоциональном состоянии в течение 24 часов. Сюда не входили какая-либо езда или взаимодействие с человеком кроме обычной процедуры кормления». Может быть, кто-то проведет новый эксперимент и проверит, каков HRV запертой в конюшне спортивной лошади? Может быть, так люди поймут? Когда кто-то говорит о душевном озарении, его легко высмеять и не принимать его слова всерьез. Но что если о том же говорят научные факты?



Вы можете прочесть об этом эксперименте здесь в статье "The Horse-Human Connection, Results of Studies Using Heart Rate Variability", автор Эллен Кейе Герке (Ellen Kaye Gehrke), PhD

Saturday, March 5, 2011

"Скелет в шкафу"

Береника Братни для Academia Liberti

Я помню маленькую девочку в нашей деревне, где я жила со своими лошадьми много лет назад. Ей нравился мой табун, и она проводила большую часть времени на пастбище. Она ходила, рысила и бегала галопом с лошадьми, даже траву ела. Ее мать была в ужасе, особенно когда увидела свою дочь, стоящую под брюхом моего огромного мерина Дуката и чешущую ему пузо. Пыталась спасти его от мух, как она потом объяснила.

Она знала про них все. Когда я приходила, чтобы забрать Дуката на верховую прогулку, она всегда предупреждала меня: "Он в очень плохом настроении, лучше оставь его в покое". Я не понимала ее в то время. Она любила моих лошадей и ненавидела меня всем своим сердцем. Иногда, когда я ехала верхом, она сопровождала меня на своем красном велосипеде, не говоря ни слова и не отвечая на мои вопросы, просто хмуро смотрела на меня. Как будто пыталась защитить Дуката от меня. Я устала от этого и, пытаясь хоть немного привлечь ее симпатию, спросила, не хочет ли она прокатиться сама? "Зачем мне это делать?" — спросила она в ужасе. Я тогда не поняла ничего. Прошли годы, я переехала со своими лошадьми в другое место, Дукат умер, а я больше не езжу верхом. Иногда, когда я вспоминаю эту девочку, я изумляюсь — она знала все те вещи, которые я знаю теперь. Мне пришлось серьезно учиться, прочитать тонны книг, жить с моими лошадьми многие годы, чтобы задать себе тот же вопрос, который задал мне тогда ребенок: "Зачем мне это делать?" Она любила лошадей, наблюдала за ними и могла понимать ту информацию, которую они ей посылали, потому что у нее было открытое сердце, и она не знала ничего о той системе, в которой я родилась, в семье конников.

Есть такое польское высказывание "скелет в шкафу", обозначающее старые воспоминания и старые предрассудки, которые, как мы думаем, мы преодолели, и которые внезапно в самый неподходящий момент вылезают наружу, оставляя нас растерянными и смущенными. И моя конная жизнь до сих пор полна этих "скелетов": мое бестолковое беспокойство, когда Аляска не дает мне надеть на нее недоуздок, моя нервозность, когда Амиго подпрыгивает от радости видеть меня, тот факт, что я не знаю, что делать когда коваль тянет Фурию за хвост, чтобы подвинуть ее, мои проблемы с объяснением почему "нет", когда кто-то предлагает свою "помощь" с этими "непокорными животными". У нас у всех есть такие скелеты. Моя мама, которая только что переехала жить ко мне и моим лошадям, лошадница старой закалки, выпрыгивает из кровати посреди зимы, одетая в одну только пижаму, в попытке помочь мне "поймать" моих двух меринов, которые спокойно гуляют в саду, когда я пускаю их туда обнюхать все и узнать новости. Она увидела их в окно, и, несмотря на тот факт, что они шли медленно по покрытым снегом тропинкам, она почувствовала срочную необходимость поймать их, потому что "свободная лошадь означает опасность", такую большую, что она кидается прямо из кровати вниз по лестнице. Она видит меня, расслабленную, наливающую воду в поилку, и удивляется, почему я "не реагирую". Что ж, мы посмеялись над этим потом, но такова была ее первая реакция.

Нам нужно разучиваться стольким вещам, большинству из которых нас научили на прокатских конюшнях. И лошадям тоже нужно. У них тоже есть свои воспоминания, порой куда более сильные, чем годы свободной жизни, вписанные в их систему. Я кричу на свою собаку, которая лает на лошадей, и внезапно осознаю, что свирепая и гордая Рэя превратилась в дрожащий кусок шерсти со смотрящими на меня широко открытыми глазами, будто не может узнать меня. В тот момент я превратилась в тот самый легион людей, которые издевались над ней раньше. И Аляска, всегда нежная и внимательная, нуждающаяся в человеческих прикосновениях, когда ветеринар приходит осмотреть ее, или я прихожу к ней с недоуздком, или даже с кордео, отворачивает от меня свою голову насколько можно далеко, но не двигается. Она свободна, она может убежать в любой момент, но нет. Когда она видит недоуздок, она снова закрывается внутри своего разума, снова в маленьком вонючем деннике с угнетателем, который подходит к ней. Она трясется, отворачивает голову, закрывет глаза и ждет. Я тоже жду, пока она не поймет, что это был всего лишь ночной кошмар — "скелет в шкафу". Она расслабляется, облизывается, оглядывается и мы можем идти. У нас у всех есть "скелеты".

Я завидую тем, кто может быть так же чист, как та маленькая девочка, которая видела моих лошадей как жертв моих удовольствий и эго еще много лет назад.

Есть одна женщина, Касия, которая приходит помогать мне время от времени. Она очень спокойная и никогда не имела никаких контактов с лошадьми раньше. Но она любит всех животных. Когда я пыталась объяснить ей про сложную природу лошадей, она улыбалась странной улыбкой. Поначалу я была расстроена, что она не хочет ничему учиться. "Это ведь может быть опасно, быть рядом с лошадьми и не знать как реагировать," — думала я. Но я была неправа. Ее улыбка напомнила мне о маленькой девочке из прошлого, и я оставила ее в покое. Она познакомилась со всеми лошадьми, одной за другой, в своей манере и с нужной ей скоростью. И им это понравилось тоже. Как бы они теперь не привлекали к себе ее внимание — стучат ли по бочке, полной навоза, хватают ли ее куртку и полоскают ее в луже — она считает это очень забавным. Ее смех есть лучшая награда для них — трюк сработал, и они носятся галопом вокруг, свечат и брыкаются, свечат и брыкаются. Ей нравятся эти их представления и она никогда не теряется. Абсолютно точно, у нее скелетов в шкафу нет.

А еще есть Амиго. Он никогда не знал что такое седло, никогда не знал что такое быть битым или истязаемым. Он хорошо знал только каков на вкус кубик сахара — вот и все что он знал о людях. Немного. Когда он только приехал к нам, отказник своих предыдущих хозяев, испугавшихся его энергии, он был открыт всему, как маленький ребенок. Прошли годы, но он нисколечко не изменился. Все время счастливый, готовый играть, утаскивать у людей сумки и убегать с ними, готовый утянуть любую полезную для людей вещь, чтобы потом носиться с ней как с трофеем, а люди вокруг кричали и пытались бы эту вещь отобрать. О, какое счастье, когда они бегают за ним и издают эти смешные звуки! Иногда он останавливается, бросает вещь на землю и хочет разорвать ее в клочки копытами. Весь такой довольный при виде моего зеленеющего лица (как когда он утащил сумку с мои новым свитером). Такой гордый собой. И такой шокированный, когда кто-то не счастлив его представлению. Он оборачивается и я явно вижу, что он расстроен отсутствием моих аплодисментов.

И вот когда я вижу гуляющих тихо вместе Касию и Амиго, бок о бок, я завидую им обоим. Они не знают всех тех ужасных вещей, которые знаю я и остальная часть табуна. Она не задает себе вопросов о его желании следовать за ней, она знает что он идет с ней потому что все, что она предлагает, всегда хорошо и вкусно. Каждый раз, когда он предлагает мне свою компанию, я так польщена, но моя радость так хрупка из-за всех моих сомнений и страхов. Я люблю наблюдать за ними, за усталой женщиной и сильным жеребцом, и мне становится интересно, смогу ли я когда-нибудь вернуть себе детское отнощение к жизни, забуду ли я когда-нибудь все ошибки, которые совершила?

Иногда я думаю о маленькой девочке из прошлого. Что с ней стало? Ей наверное уже лет четырнадцать. Надеюсь, ее безграничное обожание лошадей не привело ее в какую-нибудь школу верховой езды, где ей объяснят, что все, что шло прямо из ее сердца, неверно. Я надеюсь, что с ней осталась ее напористость и отвага задавать вопрос "Зачем мне это делать?". Я держу за нее пальцы скрещенными.

Thursday, February 24, 2011

Семинар, изменивший жизнь

Береника Братни для Academia Liberti

Моя подруга недавно посетила семинар, изменивший ее жизнь. Она не искала никакого озарения, она просто надеялась освободиться от ежедневного напряжения. Первым упражнением, которое ее попросили выполнить, было задать себе вопрос — «Кто ты?». Участники рассказывали о своих социальных ролях, о бытности матерью или дочерью, врачом или учителем, о том, что любят и не любят, о своем окружении, детстве; они говорили, и говорили, и говорили, пока не осознали факта, что им больше нечего сказать. Но вопрос никуда не исчез, и остался тот же — «Кто ты?». Все это было частью процесса. Они должны были столкнуться со стеной пустоты и в конце потерять свое эго. Подруга вспоминает, что это было болезненно. Самым сложным было утратить всякое понятие о себе и всех вещах, с которыми она себя идентифицировала.

Я позавидовала ее опыту и задала себе тот же вопрос. Кто я? Какие вещи так дороги мне, что я не могу их отпустить от себя? Мой образ заклинателя лошадей? Мое видение идеальной лошади? Мое видение моих идеальный отношений с моей идеальной лошадью?

А потом я взглянула на своих лошадей. На каждую из них. Знаю ли я их? Кто они на самом деле такие? Я знаю их статус в табуне, я знаю что они любят, а что не любят, их любимые игры и места для почесываний, их настроения, их друзей и недругов. Или не знаю?

Когда кто-то приходит в гости навестить табун, я привожу его к лошадям и рассказываю о них в режиме нон-стоп. Я говорю "Вот это Рэя". У нее была тяжелая жизнь, полная ужасного опыта с людьми, которые пытались сломать ее, но она им не позволила этого. Она боец не на жизнь, а на смерть, лучше умрет, чем сдастся. Она глава табуна, альфа-кобыла. Она никогда не позволяет другим лошадям есть ее сено. У нее нет друзей кроме одного мерина, который никогда не покидает ее и с которым она общается с помощью копыт и зубов. Он ее слуга и последователь, она его королева и хозяйка. Она жестокий правитель, ни от кого не приемлет "Нет". Все лошади знают, что она может атаковать как акула, без предупреждения, поэтому все держат ее в поле зрения. Особенно когда она в охоте. И еще она "феминистка", как однажды назвал ее наш сосед. Она ненавидит Амиго, жеребца, всем своим сердцем. Каждый раз, когда он подходит близко к ограде, она атакует его с зубами наголо, и знаете, это производит на него впечатление, он всегда уходит от ограды. Однажды зимой мне нужно было провести ее мимо левады, в которой он был. Внезапно я потеряла контроль над ситуацией, она потащила меня к ограде с намерением убить жеребца. Он стоял, окаменев, в шоке, как я полагаю, потому что не смел двинуться, и мне пришлось втиснуться между ними чтобы заставить ее оставить его в покое. С этого момента, когда возникает такая же ситуация и мне нужно провести ее мимо жеребцового пастбища, мне приходится надевать на нее недоуздок. Это опасная ситуация. Не для нее. Для него.

Вот такой я ее вижу. И так ее видит каждый после того как я рассказываю им эту страшную историю. И вот она подходит. С полузакрытыми глазами, в хорошем настроении, предлагает свою заднюю ногу для почесываний, и мой гость отскакивает в ужасе. Что случилось? Рэя удивлена. А гость удивлен когда я начинаю чесать ее зад. "Разве это не опасно?"— спрашивает он. "Опасно не чесать ее, когда она просит об этом," — я пробую шутить, но вижу что гость начинает нервничать. Но сегодня Рэя просто какая-то другая лошадь. Она сонная, хочет почесываний и много внимания, она даже хочет пойти с нами на прогулку, но, чувствуя страх гостя, уходит, расстроенная. Через некоторое время мы застаем ее за грумингом с младшей кобылой в табуне, самой низшей в иерархии. Так кто такая Рэя? Знаю ли я ее на самом деле?


Есть еще история моей первой лошади, Дуката, который умер три года назад. Я пришла в центр обучения верховой езде чтобы купить седло. Когда я зашла в конюшню, все, чего мне хотелось, это поскорее выйти. Это был старый амбар, построенные для овец, поэтому в нем было темно, был низкий потолок и никакого воздуха. И повсюду лошади, привязанные цепями за шеи. Многие из них в таком угнетенном состоянии, что даже не подняли головы, чтобы посмотреть кто пришел. Однако, здесь были еще и подававшие признаки жизни. Дукат схватил зубами мой рукав и не отпускал пока я не спросила владельца, не продаст ли он мне эту лошадь? Я даже не знала кто он, мерин или кобыла, но уже решила, что он уедет отсюда со мной. Я не знала также, что он был самой высокой лошадью на свете. Во мне 160 см роста, поэтому мы очень смешно смотрелись вместе во времена, когда я ездила на нем — муравей едет на слоне. Мы были вместе многие годы, жили в одном месте, потом переехали в другое. Его табунок рос с каждым годом, и он был гордым властелином пастбищ и лугов. Он всегда был спокойным, тихим, прощающим и любящим повеселиться зверем. Всегда. Но в течение первых пяти лет нашей жизни вместе, когда я слушала всех этих "лошадников" вокруг себя и вчитывалась во всевозможные книги по лошадиной психологии и ВЕ, получала вывод что Дукат:
1. слишком опасный (из-за всего размера);
2. слишком свирепый (из-за всего размера);
3. слишком ленивый (из-за всего размера);
4. очень умный;
5. медленно соображающий;
и так далее и тому подобное.
Все это время он был все тем же Дукатом, но в моем соображении он обладал всеми этими качествами одновременно, потому что кто-то так предполагал, или я просто хотела защитить свои страхи перед ним, или я хотела чтобы он был таким. Теперь, когда он умер, я знаю что не имело никакого значения какие ярлыки я на него навешивала, он просто был сам собой. Лошади есть то, что они есть, безо всяких суждений о себе. Они являются зеркалом наших надежд, снов и страхов. Зеркалом нас самих.

Теперь я провожу свою жизнь, исследуя настроения и поведение своих лошадей, и все еще не знаю их. Мне пришлось отказаться от видения идеальных отношений с Рэей. Я должна признать, что она никогда не будет любить меня после всего того, что я сделала с ней во времена, когда я на ней ездила. Я осознала это и, к своему удивлению, почувствовала облегчение. Ее отношение ко мне изменилось тоже. Может быть она больше не чувствует моего внутреннего напряжения и груза моих ожиданий. Может, ей тоже полегчало?

После того изменяющего жизнь семинара моей подруге приснился сон — ребенок строил песочные замки на берегу моря. В этом сне моя подруга осознала, что она и будет ответом на вопрос "Кто ты?" — она была песочным замком. Потом ее смыло волной, она чувствовала себя испуганной тем, что она сейчас просто растворится, а потом она снова осознала себя новым песочным замком, потом еще одним, потом еще одним, и внезапно не стало разницы — она была песочным замком, песком и волной, его смывающей, одновременно. И потом пришло понимание, что она является всем, она есть сама жизнь.

Может быть и мы, и наши лошади все время одинаковы, маленькие частички жизни, волна и море, песочные замки, сделанные из песка в солнечный полдень? В один день Рэя является свирепой кобылой с раздутыми ноздрями, а на другой день она лежит в первых лучах солнца и позволяет мне сидеть рядом с ней и дышать с ней в одном ритме. Для меня это честь. Она просто такая сама по себе, не укладывается ни в одни придуманные описания, потому что описания, как и все сделанные человеком системы, придуманы для облегчения понимания мира человеком. А животным они не нужны. Им не нужно понимать мир, потому что они и есть мир, воздух, который они вдыхают, и трава, которую они едят. Только мы, чувствующие свою отстраненность от всего этого, нуждаемся в объяснениях всему. Я поняла, что моя жизнь с лошадьми и есть мой изменяющий жизнь семинар. Я меняюсь, они меняются, наша жизнь вместе меняется, или все это только сон?