Семинар, изменивший жизнь

Береника Братни для Academia Liberti

Моя подруга недавно посетила семинар, изменивший ее жизнь. Она не искала никакого озарения, она просто надеялась освободиться от ежедневного напряжения. Первым упражнением, которое ее попросили выполнить, было задать себе вопрос — «Кто ты?». Участники рассказывали о своих социальных ролях, о бытности матерью или дочерью, врачом или учителем, о том, что любят и не любят, о своем окружении, детстве; они говорили, и говорили, и говорили, пока не осознали факта, что им больше нечего сказать. Но вопрос никуда не исчез, и остался тот же — «Кто ты?». Все это было частью процесса. Они должны были столкнуться со стеной пустоты и в конце потерять свое эго. Подруга вспоминает, что это было болезненно. Самым сложным было утратить всякое понятие о себе и всех вещах, с которыми она себя идентифицировала.

Я позавидовала ее опыту и задала себе тот же вопрос. Кто я? Какие вещи так дороги мне, что я не могу их отпустить от себя? Мой образ заклинателя лошадей? Мое видение идеальной лошади? Мое видение моих идеальный отношений с моей идеальной лошадью?

А потом я взглянула на своих лошадей. На каждую из них. Знаю ли я их? Кто они на самом деле такие? Я знаю их статус в табуне, я знаю что они любят, а что не любят, их любимые игры и места для почесываний, их настроения, их друзей и недругов. Или не знаю?

Когда кто-то приходит в гости навестить табун, я привожу его к лошадям и рассказываю о них в режиме нон-стоп. Я говорю "Вот это Рэя". У нее была тяжелая жизнь, полная ужасного опыта с людьми, которые пытались сломать ее, но она им не позволила этого. Она боец не на жизнь, а на смерть, лучше умрет, чем сдастся. Она глава табуна, альфа-кобыла. Она никогда не позволяет другим лошадям есть ее сено. У нее нет друзей кроме одного мерина, который никогда не покидает ее и с которым она общается с помощью копыт и зубов. Он ее слуга и последователь, она его королева и хозяйка. Она жестокий правитель, ни от кого не приемлет "Нет". Все лошади знают, что она может атаковать как акула, без предупреждения, поэтому все держат ее в поле зрения. Особенно когда она в охоте. И еще она "феминистка", как однажды назвал ее наш сосед. Она ненавидит Амиго, жеребца, всем своим сердцем. Каждый раз, когда он подходит близко к ограде, она атакует его с зубами наголо, и знаете, это производит на него впечатление, он всегда уходит от ограды. Однажды зимой мне нужно было провести ее мимо левады, в которой он был. Внезапно я потеряла контроль над ситуацией, она потащила меня к ограде с намерением убить жеребца. Он стоял, окаменев, в шоке, как я полагаю, потому что не смел двинуться, и мне пришлось втиснуться между ними чтобы заставить ее оставить его в покое. С этого момента, когда возникает такая же ситуация и мне нужно провести ее мимо жеребцового пастбища, мне приходится надевать на нее недоуздок. Это опасная ситуация. Не для нее. Для него.

Вот такой я ее вижу. И так ее видит каждый после того как я рассказываю им эту страшную историю. И вот она подходит. С полузакрытыми глазами, в хорошем настроении, предлагает свою заднюю ногу для почесываний, и мой гость отскакивает в ужасе. Что случилось? Рэя удивлена. А гость удивлен когда я начинаю чесать ее зад. "Разве это не опасно?"— спрашивает он. "Опасно не чесать ее, когда она просит об этом," — я пробую шутить, но вижу что гость начинает нервничать. Но сегодня Рэя просто какая-то другая лошадь. Она сонная, хочет почесываний и много внимания, она даже хочет пойти с нами на прогулку, но, чувствуя страх гостя, уходит, расстроенная. Через некоторое время мы застаем ее за грумингом с младшей кобылой в табуне, самой низшей в иерархии. Так кто такая Рэя? Знаю ли я ее на самом деле?


Есть еще история моей первой лошади, Дуката, который умер три года назад. Я пришла в центр обучения верховой езде чтобы купить седло. Когда я зашла в конюшню, все, чего мне хотелось, это поскорее выйти. Это был старый амбар, построенные для овец, поэтому в нем было темно, был низкий потолок и никакого воздуха. И повсюду лошади, привязанные цепями за шеи. Многие из них в таком угнетенном состоянии, что даже не подняли головы, чтобы посмотреть кто пришел. Однако, здесь были еще и подававшие признаки жизни. Дукат схватил зубами мой рукав и не отпускал пока я не спросила владельца, не продаст ли он мне эту лошадь? Я даже не знала кто он, мерин или кобыла, но уже решила, что он уедет отсюда со мной. Я не знала также, что он был самой высокой лошадью на свете. Во мне 160 см роста, поэтому мы очень смешно смотрелись вместе во времена, когда я ездила на нем — муравей едет на слоне. Мы были вместе многие годы, жили в одном месте, потом переехали в другое. Его табунок рос с каждым годом, и он был гордым властелином пастбищ и лугов. Он всегда был спокойным, тихим, прощающим и любящим повеселиться зверем. Всегда. Но в течение первых пяти лет нашей жизни вместе, когда я слушала всех этих "лошадников" вокруг себя и вчитывалась во всевозможные книги по лошадиной психологии и ВЕ, получала вывод что Дукат:
1. слишком опасный (из-за всего размера);
2. слишком свирепый (из-за всего размера);
3. слишком ленивый (из-за всего размера);
4. очень умный;
5. медленно соображающий;
и так далее и тому подобное.
Все это время он был все тем же Дукатом, но в моем соображении он обладал всеми этими качествами одновременно, потому что кто-то так предполагал, или я просто хотела защитить свои страхи перед ним, или я хотела чтобы он был таким. Теперь, когда он умер, я знаю что не имело никакого значения какие ярлыки я на него навешивала, он просто был сам собой. Лошади есть то, что они есть, безо всяких суждений о себе. Они являются зеркалом наших надежд, снов и страхов. Зеркалом нас самих.

Теперь я провожу свою жизнь, исследуя настроения и поведение своих лошадей, и все еще не знаю их. Мне пришлось отказаться от видения идеальных отношений с Рэей. Я должна признать, что она никогда не будет любить меня после всего того, что я сделала с ней во времена, когда я на ней ездила. Я осознала это и, к своему удивлению, почувствовала облегчение. Ее отношение ко мне изменилось тоже. Может быть она больше не чувствует моего внутреннего напряжения и груза моих ожиданий. Может, ей тоже полегчало?

После того изменяющего жизнь семинара моей подруге приснился сон — ребенок строил песочные замки на берегу моря. В этом сне моя подруга осознала, что она и будет ответом на вопрос "Кто ты?" — она была песочным замком. Потом ее смыло волной, она чувствовала себя испуганной тем, что она сейчас просто растворится, а потом она снова осознала себя новым песочным замком, потом еще одним, потом еще одним, и внезапно не стало разницы — она была песочным замком, песком и волной, его смывающей, одновременно. И потом пришло понимание, что она является всем, она есть сама жизнь.

Может быть и мы, и наши лошади все время одинаковы, маленькие частички жизни, волна и море, песочные замки, сделанные из песка в солнечный полдень? В один день Рэя является свирепой кобылой с раздутыми ноздрями, а на другой день она лежит в первых лучах солнца и позволяет мне сидеть рядом с ней и дышать с ней в одном ритме. Для меня это честь. Она просто такая сама по себе, не укладывается ни в одни придуманные описания, потому что описания, как и все сделанные человеком системы, придуманы для облегчения понимания мира человеком. А животным они не нужны. Им не нужно понимать мир, потому что они и есть мир, воздух, который они вдыхают, и трава, которую они едят. Только мы, чувствующие свою отстраненность от всего этого, нуждаемся в объяснениях всему. Я поняла, что моя жизнь с лошадьми и есть мой изменяющий жизнь семинар. Я меняюсь, они меняются, наша жизнь вместе меняется, или все это только сон?